«Необходимость преодоления технической отсталости»

май 25, 2014

Как в СССР занимались переносом западных технологий в лесную отрасль

Собеседник «Лесного портала Карелии» – Елена Кочеткова, выпускница Петрозаводского государственного университета, работающая в настоящее время научным сотрудником Центра исторических исследований в Санкт-Петербургском филиале Высшей школы экономики.

- Елена, тематика Ваших исследований в последние четыре года связана с трансфером, переносом технологий в лесную отрасль в рамках советско-финляндского научно-технического сотрудничества.

- Да, сейчас я завершаю работу над кандидатской диссертацией «Советская лесная промышленность в 1955-1964 годах: модернизация и трансфер технологий», посвященной применению зарубежного опыта в деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности, а также в сфере промышленных лесозаготовок. В хрущевский период лесная отрасль была одним из приоритетов технологической модернизации, которая, в свою очередь, в значительной степени основывалась на переносе технологий из более развитых экономик, несмотря на так называемый «железный занавес» и условия, созданные Холодной войной. На протяжении этого периода между СССР и рядом западных стран были заключены договоры о научно-техническом сотрудничестве, а также торговые соглашения, которые в разных формах позволяли заимствовать современные технологии. В 1955 году было заключено соглашение о сотрудничестве с Финляндией, которая стала одним из ключевых поставщиков передовых технологий.

Мое исследование отвечает на два вопроса: в каких формах происходил перенос технологий, и почему их применение в СССР оказывалось успешным или неуспешным. Значительная часть работы посвящена практикам трансфера, таким как поездки советских специалистов на финские предприятия и поездки финских инженеров на советские заводы и научно-исследовательские организации, проведение финских промышленных выставок в СССР, в рамках которых финские инженеры делились опытом, проводя лекции и беседы. Кроме того, изучались и закупка литературы в Финляндии, а так же роль промышленного шпионажа и торговли. Во второй и, пожалуй, самой важной части работы я пытаюсь проследить судьбу нескольких заимствованных технологий в СССР, пытаясь объяснить сценарии и причины удачного и неудачного применения. Так, я рассматриваю вопрос о внедрении технологии отбелки целлюлозы и беленой вискозной целлюлозы, проблему непрерывной варки и автоматизации производства, использование отходов в целлюлозно-бумажном производстве.

- Актуальны ли такие исследования за пределами России и почему?

- Эту работу можно рассматривать в контексте исследований технологических трансферов между различными институтами, то есть проблемы достаточно широкой. В течение второй половины прошлого века изучение технологического развития СССР было очень актуальным, в первую очередь в США, что во многом объяснялось реалиями Холодной войны. В то же время недосягаемость советских документов заставляла ученых исследовать вопрос с более доступной стороны. Поскольку советские организации осуществляли покупку и перенос западного оборудования и технологий на протяжении всего периода, изучение роли западного фактора стало темой работ по истории и современности трансферов на Восток многих авторов. Большей частью, это были исследователи, имевшие не историческое, а экономическое или политологическое образование. С начала 1990-х годов эта тема становится все более востребованной и среди историков. Теперь она помещается в контекст исторических исследований трансферов и транснациональных исследований, рассматриваются не столько объемы закупавшейся техники или, например, количество предприятий, производивших беленую целлюлозу, но и механизмы переноса, вопрос о природе, движении и трансформации знания, кооперации акторов и институтов разного уровня и т.д.

- То есть рынок исторического труда не сокращается?

- Пожалуй, нет, особенно если мы говорим о широких междисциплинарных исследованиях, подразумевающих диалог с другими отраслями научного знания и имеющих прикладное значение – в том смысле, что историческое знание становится востребованным для понимания сегодняшней ситуации или даже прогнозирования будущих сценариев. Многие события и явления, например, модернизация могут повторяться или носят длительный характер, поэтому объяснение того, как это происходило раньше может быть в той или иной степени полезно для текущих процессов. Во многих странах в области технологической истории очевидна востребованность исследований со стороны негуманитарных профессиональных сообществ, например, инженеров или экономистов.

- Правильно ли заключить, что дискуссии о трансфере технологий в лесную отрасль касаются не закупок и монтажа нового оборудования. По сути, через границу переносилось нечто большее?

- Если говорить кратко, через границу перемещались товары или оборудование, а также люди с их знаниями, умениями и представлениями. При всей внешней простоте понятие «технология» является очень сложным, и в литературе можно встретить массу определений и характеристик. Но общим является признание того, что технология связана не только с материальными объектами, то есть оборудованием, но включает в себя теоретические и практические знания (то есть «ноу-хау») и умение использовать механизмы. Кроме того, технология всегда подразумевает связь между техническим и социальным факторами. Когда мы говорим о трансферах технологий через государственные границы, мы не должны забывать об инженерах, ученых, шире – экспертах или специалистах. Мы можем проследить движение этих носителей знаний и умений, принимавших решения и отбиравших нужные технологии.

Например, советские специалисты, посещавшие финские предприятия в рамках научно-технической кооперации по теме «Лесозаготовки в Финляндии», должны были обращать внимание на те сюжеты, которые, на их взгляд, имели важность в советском контексте. Наконец, значимость социального подразумевает культурный фактор, поскольку изучение опыта «другого», особенно находящегося за «железным занавесом», подразумевает соприкосновение не только с технической стороной дела, но и с образом жизни, другой культурой и повседневными практиками. Некоторое время назад, работая с отчетными материалами советских делегатов в Финляндию в Архиве Академии наук РФ, я обнаружила сведения, ставшие для меня тогда своего рода открытием. Как правило, отчеты содержали техническую информацию, описание предприятий, механизмов и процессов. Однако в некоторых из них, а также в стенограммах обсуждений поездок мне встретились указания на то, что специалисты интересовались вопросами о чистоте на финских и советских предприятиях, сравнивали систему оплаты и безопасность труда, а в одном случае даже уровень жизни в СССР и Финляндии.

- Это был вопрос внешней политики или задача технологического развития страны?

- Трансфер был вызван необходимостью положительных технологических изменений, поскольку в середине 1950-х годов на высшем уровне была признана важность интенсивного развития лесной отрасли, что отразилось в государственных постановлениях о необходимости модернизации и ликвидации отставания разных направлений. Как правило, постановления и призывы к модернизации содержали ссылки на экономические успехи других стран. Сегодня некоторые историки признают, что заключение договоров о научно-технической сотрудничестве с Финляндией, ФРГ и другими странами были связаны с необходимостью преодоления технологической отсталости, ставшей очевидной после восстановления разрушенных войной предприятий.

В то же время в средине 1950-х – 1960-е годы активно проводилась новая концепция советской внешней политики - идея о мирном сосуществовании, которая, по словам одного исследователя, позволяла прикрывать одностороннее движение технологий. Формально речь шла о двухсторонней кооперации, но источники свидетельствуют о неравномерном сотрудничестве.

- Механизмы и последствия такого трансфера предопределяют необходимость нынешней модернизации российской и карельской лесной отрасли?

- Текущие результаты исследования говорят о том, что модернизация лесной отрасли в хрущевский период не была успешным проектом, а многие технологии не были внедрены. В своем исследовании я рассматриваю попытки введения ряда технологий на Светогорском целлюлозно-бумажном комбинате, являвшемся крупным советским предприятием. Если говорить в целом, основная причина неудач заключалась в отсутствии комплексности: часто не удавалось закупить необходимую технику, детали или приборы, не производившиеся в СССР. Например, в случае с вводом переработки отходов лесопиления для производства целлюлозы главной проблемой было отсутствие режущих ножей для финских рубительных машин. Часто основным препятствием оказывалась нехватка специалистов, как это было, например, в случае с разработкой и внедрением технологии непрерывной варки целлюлозы по методу Л.П. Жеребова, идея которого была поддержана на высшем уровне, но на протяжении длительного времени не могла быть внедрена из-за недоработок.

Сегодня в России действуют успешные предприятия, есть ряд положительных тенденций, но в то же время очевидны признаки стагнации отрасли, в частности в Карелии. Остаются актуальными проблемы 1950-х – 1960-х годов, например, вопрос о строительстве лесной инфраструктуры и поиск альтернативных источников снабжении предприятий сырьем. В этой связи обращение к опыту прошлого представляется важной задачей.

- Представляется, что сегодня, в условиях расширяющегося спектра санкций в отношении России, которые в первую очередь затрагивают инвестиционную деятельность и технологическую кооперация, выполняемые Вами работы оказываются предельно актуальными. В какой степени результаты Ваших исследований востребованы в Карелии?

- Пока мне сложно судить об этом, поскольку работа еще не завершена. Удалось опубликовать ряд статей, рассматривающих вопросы организации трансфера, а также первые результаты исследования хода и итогов модернизации. Исследование предполагает большую архивную работу, и сейчас я занимаюсь обработкой найденных документов. Основное внимание уделяю судьбе технологий в советской отрасли, пытаюсь объяснить факторы, влиявшие на модернизацию с помощью подхода, предложенного историком технологий Томасом Хьюзом. В своей работе «Networks of Powers» Хьюз рассмотрел электрические системы ряда стран как большие технологические системы, и такой подход стал популярен среди некоторых историков. Применение этого подхода позволит рассмотреть советскую лесную отрасль как систему, состоявшую из предприятий, научно-исследовательских организаций и других компонентов и развиваемую инженерами и учеными. Это позволит объяснить модернизацию и трансфер технологий из другой технологической системы как сложный процесс, подразумевавший взаимодействие технического, социального, ресурсного, культурного и других факторов. Хочется надеяться, что такая работа будет интересна не только историкам, но и специалистам лесной отрасли.

Беседовал Олег Реут